– Геронда, когда человек творит молитву одними устами, без участия ума, от этого есть толк?

– Есть и от этого толк. Конечно, он не прогоняет вра­га, но, словно пулемётными очередями, заставляет сидеть и не высовываться.

Молитва имеет великую силу, это страшное оружие против диавола. Произнося её, ты словно стреляешь в диавола духовными пулями, и он не может к тебе приблизиться. Как-то раз некий послушник, который жил в скиту Святой Анны, творил молитву, а диавол смеялся над ним и постоянно мычал: «М-м-м…» Потом он слышал, как диавол кричал: «К скиту Старухи монахи не дают мне подойти».

– Геронда, когда меня одолевают лукавые или хульные помыслы и я стараюсь творить молитву, может, этим навлекаю на себя гнев Божий?

– Нет. Тангалашка по злобе своей сеет лукавые помыслы, а ты пользуйся этим для поучения в непрестан­ной молитве. Говори ему: «Хорошо, что ты принёс мне эти помыслы, потому что я забыла Бога», – и твори молитву. Тангалашка, когда увидит, что это приносит тебе пользу, сам отойдёт, потому что ему не выгодно, чтобы это становилось для тебя поводом к молитве. Когда он отступит и не станет больше тебя искушать, тогда, значит, ты стяжала непрестанную молитву.

Во всяком случае, диавол, сам того не желая, приносит большую пользу, потому и Бог его терпит. Когда я жил в Иверском скиту, как-то раз ночью тангалашки пробовали убить меня куском плиты! Вечером пришёл в каливу один бедный человек. Я дал ему сколько было денег, и он ушёл. Ночью я услышал стук в дверь. Подумал, что человек решил, будто у меня есть ещё деньги, и вернулся. «Кто там?» – спрашиваю. Тишина. Потом слышу стук в другую дверь. Зажигаю свечу, чтобы посветить. «Кто там?» – спрашиваю опять. Тишина. Потом слышу удары по потолку. «А, теперь понятно!» – говорю. И начался такой шум!

Я встал на колени и непрестанно повторял молитву. Вдруг сверху бросают плиту, бам! Доска на потолке проломилась, и кусок плиты острым концом вниз повис прямо над моей головой. «Понятно, – говорю, – так теперь будет всю ночь!» Потом была всенощная. Я творю молитву, а тангалашки стучат сверху по крыше… Хорошие это были всенощные!

Молитва – это война с тангалашкой. Значит, и тангалашка будет воевать, защищаясь. Тангалашки обезору­живаются, только когда человек борется с ними с муже­ством, заключающим в себе смиренномудрие, а не эгои­стичное молодечество.

Преподобный Паисий Святогорец

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!

Св. Давид взглянул на проходящую мимо Вирсавию – на чужую жену, и привлек ее к себе. Но привлек (Увы! Увы!) плач и рыдания на всю жизнь. А с ним оплакивают этот взор и тысячелетия… Взглянул Закхей на Бога и привлек Его к себе, привлек спасение всему своему дому. И св. Апостол говорит об этой же тайне нашего умного взора. Он говорит: Мы взираем открытым лицем на славу Господина и преображаемся в Тот же образ (2Кор. 3, 18). Здесь сокрыта тайна учения святых отцов об «умной молитве». На что ум внимательно взирает, то и воспринимает. Поэтому и сказано умно ищущим Бога: «Непрестанно молитесь Непрестанно взирайте на славу Господню, на славное имя Господне. Этим привлечете к себе Бога». Но душа расслабленная, истощенная страстями, не в силах бывает умно взирать на Бога, не в силах искать Его умным взором. Поэтому мало разумеющих «умное делание» и еще меньше пребывающих в нем с разумом.

Да, грех с его маленькими страстями страшен! Он, как неистребимый паразит души, своими присосками маленьких страстей крепко держится и живет за счет ее духовных соков, расслабляет ее, истощает и делает неспособной для жизни духовной. Поэтому большинство христиан и живет жизнью земной, вещественной, плотолюбной. Жизнь духовная, внутренняя, отрешенная от вещественности, для них недоступна. Жизнь ангельского бессмертия в умном взирании для них непонятна. Они лишены возможности созерцать бессмертную красоту. Лишены возможности видеть мысленно свою великую грешницу – душу, Боголепную умную красоту, и увидеть ее в хламиде страстей, увидеть в смрадных рубищах вожделений и греха!

Да, только тот увидел внутренними очами свою Душу и познал ее достоинство, только тот при помощи Божьей Силы видит и познает и свое страшное падение. И какое это таинственное видение – увидеть свою бестелесную душу, Божью Умную Красоту и увидеть ее в хламиде страстей, увидеть в смрадных рубищах вожделений и греха.

Это видение бывает потрясающим, неописуемым, божественным. Это видение и рождает неутихающий вопль: «Помилуй мя, Боже, помилуй мя!» И гонит эту грешницу: в горы и леса, в отреченье и муки, в плач и молитву.

Протоиерей Иоанн Журавский. «О внутреннем христианстве. Тайна Царствия Божия или Забытый Путь опытного Богопознания», отрывок.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Мы произносим молитвы устами и так заучиваем их, как если бы мы были в первом классе. Человек начинает с этой устной молитвы и поднимается в молитве до того уровня, где больше нет молитвы, – пока не войдет в духовное видение. Теперь, говоря о молитве, скажем о ступенях молитвы, как нас учат об этом святые отцы.

Когда мы молимся языком и устами, мы стоим на самой нижней ступени молитвы. Нам надо переходить в нашей молитве от языка и уст к уму, потому что у души нашей есть две владычествующие части, как показывает это святой Иоанн Дамаскин в «Догматике», – ум и сердце.

Ум постоянно источает помыслы. Мозг – это инструмент разума, а сердце – инструмент чувств, ощущений духовных. Ибо где ты сначала чувствуешь радость, скорбь, страх? Не в сердце ли? Видишь, что чувство души находится в сердце?

Итак, хочу сказать вам одну вещь. Когда мы молимся устами, мы стоим в начале молитвы. А если я произношу устами молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!», или «Отче наш», «Богородице Дево» или любую другую молитву и к тому же понимаю ее умом, тогда она уже не называется устной молитвой, а переходит на другую ступень, а именно – на ступень молитвы ума.

А если эту молитву, которую я произношу устами и понимаю умом, я доведу до чувства сердца – чтобы я чувствовал ее и сердцем тоже, – то она становится тогда молитвой сердца – это другая ступень, более высокая. Итак, послушай, что говорит святой апостол Павел: «Хочу лучше сказать пять слов умом моим в церкви, нежели тьму слов на языке» (ср.1Кор. 14:19). Вы слышали, насколько выше молитва ума, чем молитва языка? Ибо апостол предпочитает скорее сказать пять слов умом в церкви, чем тьму слов языком; потому что молиться умом – это молитва намного более высокая, чем молитва языком.

А молитва ума – совершенна? Нет! Умная молитва также не совершенна. Молитву ума божественные отцы называют лишь половиной молитвы, или птицей с одним крылом, или одноногой молитвой, ибо и молитва ума тоже несовершенна. Ей нужно еще кое-что. Эту молитву нужно от понимания умом довести до чувствования сердцем.

Когда мы произносим молитву языком, и понимаем ее умом, и чувствуем сердцем, она становится сферической, круглой в движении души нашей. Эта молитва намного совершеннее, и она называется молитвой сердца.

Но вы меня спросите: а молитва сердца самая высокая? Нет! Есть молитвы еще выше, чем молитва сердца. Однако молитвы сердца, говорит святой Исаак Сирин, едва достигает один из десятков тысяч. А молитвы, которая выше молитвы сердца, едва достигает один из рода в род – так высока молитва, которая следует за молитвой сердца. И каковы же ступени, стоящие выше молитвы сердца?

Первой является молитва самодвижущаяся. Почему она называется так? Когда укрепилась молитва в сердце, то есть «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!», с какого-то времени сердце молится без того, чтобы язык произносил слова. Это то, о чем говорится в Песни песней, в Библии: «Я сплю, а сердце мое бодрствует» (Песн.5:2). Знаешь, какова тогда наша молитва? Как если бы ты остановил часы, а они потом продолжали бы идти сами.

На этой ступени ты достигаешь того, о чем говорит великий апостол Павел: «Непрестанно молитесь» (1Фес.5:17). Казалось бы, апостол Павел говорит о чем-то превышающем наши силы. «Как мне молиться непрестанно? Я ведь иногда сплю. Могу ли я молиться, когда сплю? Но я ведь иногда ем. Могу ли я молиться, когда ем? Но я ведь разговариваю с людьми. Могу ли я молиться тогда?» Можешь, если хочешь!

«Ступени молитвы». Архимандрит Клеопа (Илие)

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!

Молитва сия названа Иисусовою потому, что обращается к Господу Иисусу и есть по составу своему словесная, как и всякая другая краткая молитовка. Умною же она бывает и называться должна, когда возносится не одним словом, но и умом и сердцем, с осознанием ее содержания и чувствованием, и особенно когда чрез долгое со вниманием употребление так сливается с движениями духа, что они одни и присущими видятся внутри, а слов как бы нет. Всякая короткая молитовка может взойти на эту степень. Иисусовой же молитве принадлежит преимущество потому, что она с Господом Иисусом сочетавает душу, а Господь Иисус есть единственная дверь к богообщению, к снисканию которого и стремится молитва. Ибо Он Сам сказал: «никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною» (Ин. 14, 6). Посему стяжавший ее усвояет себе всю силу воплощенного Домостроительства, в чем и есть наше спасение. Слыша сие, ты не удивишься, почему ревнители о спасении не жалели труда, стараясь навыкнуть сей молитве и усвоить себе силу ее. Возьми с них пример себе и ты.

Из «Невидимой брани». Преподобный Никодим Святогорец (Калливурцис)

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешнаго.

Короткая Иисусова молитва содержит глубокий богословский смысл, и ее воспроизведение дает извещение свыше каждому верующему, ищущему милости Божией, поэтому эта молитва справедливо утверждена в качестве главнейшей частной молитвы христиан. Словом «Господи» мы исповедуем боголепное господство и величие Божества, при этом мы одновременно признаем свой долг веры и послушания нашему Господу и Богу. Словами «Иисусе Христе» мы исповедуем всю совокупность мироспасительного домостроительства Сына Божия, а в словах «помилуй нас» мы свидетельствуем совершившееся спасение человечества и исповедуем эсхатологический смысл божественных обетовании об обновлении и совершенстве всего во Христе, как учит наша Святая Церковь.

Святые Отцы изобрели множество практических способов концентрации внимания и упражнения в односложном молении и призывании имени Божия. Это делание называется трезвением и сердечной или умной молитвой, и главная цель сего делания – блюдение и хранение ума. И если «небрежность к помыслам рождает злоупотребление в делах», что является согрешением в деле, в таком случае необходимо хранение ума, так чтобы с этого первого помысла, с «прилога», отсекалось прячущееся под разными личинами зло и таким образом достигалось без труда спасение. «Воутрия избивах вся грешныя земли» (Пс. 100, 8); «дщи Вавилоня окаянная, блажен иже имет и разбиет младенцы твоя о камень» (Пс. 136, 8–9), – говорит пророк Давид. Слова «воутрия» и «младенцы» означают приближение и начало всякого греховного помысла.

Итак в качестве ограждения для нашего быстротекучего и стремительного ума Отцы не нашли более удовлетворительного средства, чем памятование о Боге, и этому-то они учат нас в пригодных для данного предмета выражениях. «Поминать Бога следует чаще, нежели дышать», говорит св. Григорий Богослов. «С именем Иисуса да будет соединен каждый твой вздох», — говорит прп. Иоанн Лествичник. «Храни помышление и не встретишь затруднений во искушениях», — говорит св. Исихий Пресвитер. И вообще Святые Отцы говорят, что когда в нас отсутствует память о Боге, вместо нее приходит волнение страстей.

«Слово о молитве». Схимонах Иосиф Ватопедский

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Премногое множество было и других подобных, которые, живя в мiре, всецело были преданы умной молитве, как уверяют исторические о них записи. – Итак, братия мои христиане, умоляю вас и я вместе со святым Златоустом, спасения ради душ ваших не нерадите о деле таковой молитвы. Подражайте тем, о коих я сказывал, и сколько возможно последуйте им. Сначала это может показаться вам очень трудным, но будьте уверены, как бы от лица Вседержителя Бога, что самое сие имя Господа нашего Иисуса Христа, непрестанно вами призываемое, поможет вам преодолеть все затруднения, а с продолжением времени и вы навыкнете сему деланию и вкусите, сколь сладко имя Господне.

Тогда опытно познаете, что дело сие не только не невозможно и не трудно, но и возможно и легко. Почему святой Павел, знавший лучше нас великое благо, какое доставит сия молитва, заповедал нам непрестанно молиться. Не стал бы он обязывать нас к сему, если б это было крайне трудно и невозможно, зная наперед, что в таком случае мы, не имея возможности исполнить то, неизбежно оказывались бы ослушниками его и преступниками заповеди его, и через то делались достойными осуждения и наказания. А это не могло быть в намерении Апостола.

Святитель Григорий Палама. «ДОБРОТОЛЮБИЕ», том пятый.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Плодом молитвы является и очищение естества, и чистоте подаваемая сверхъестественная благодать Святого Духа. Ведь преподобные отцы, постом, бдением, коленопреклонением, воздержанием и другими подвигами освободившись от страстей, открыли и естественный способ возвращения ума в сердце, чтобы легче и быстрее очистить человеку и ум, и сердце и таким образом сделаться способным вместить сверхъестественную благодать Божию.

Соломон заповедует: «Всяцем хранением блюди твое сердце» (Притч. 4, 23), ведь сердце является центром всех чувств и сил души, и невозможно очистить сердца, не очистив всех чувств. Если осквернится одно из чувств или одна из сил души, то эта скверна попадет в сердце, а из сердца осквернение пройдет во все другие чувства. Но посредством умной молитвы очистится от пепла скверных страстей твое сердце, которое имеет скрытой в себе искру благодати Божией, так что ты узришь и тот огонь, который Господь пришел принести на землю сердца, и возрадуешься радостью неизглаголанною, и от радости прольешь теплые слезы. И затем деланием заповедей Божиих и других добродетелей возжжешь ты в сердце своем огонь Божественный, который своим жаром попалит все страсти и изгонит демонов, борющих тебя, и усладит сердце твое, даруя тебе радость, мир, любовь ко Господу и любовь к ближнему. Тогда твой ум просветится светом премудрости и рассуждения, и таким образом посредством этого умного делания весь твой внутренний человек воссоздастся в храм Святого Духа: сердце – как алтарь и престол; ум – как священник; желание и расположение – как жертва; как благовоние же – из сердца возносимая к Богу молитва. Чего да сподобимся все достигнуть благодатию, щедротами и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава во веки. Аминь.

Преподобный Никодим Святогорец (Калливурцис). «О хранении чувств». Отрывок.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Храните память смертную, принося покаяние, творя Иисусову молитву, всех любя, милуя, прощая, соболезнуя, сострадая и не осуждая, и Господь возлюбит и простит.

Схиархимандрит Виталий (Сидоренко)

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Делай по силе, делай со смирением и самоукорением, и обыкнешь, и полюбишь ее так, что и насильно не оторвут от нее. Потому что она сладка и радостотворна. «Помянух Бога и возвеселихся» (Пс. 76, 4)

Преподобный Анатолий Оптинский

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

… Молитву Иисусову всеми силами старайся держать — она вся наша жизнь, вся краса, все утешение, что вначале она трудна — это всем известно, но после зато неоцененна, всерадостна, вселюбезна.

Преподобный Анатолий Оптинский

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго (грешную).

Писание будет повествовать вам о неплодии Ревекки и о том, что только по молитве праведника она начала рождать детей, то вот оно и хочет изобразить вам всю силу терпения Исаака и с точностью обозначить время, в продолжение которого он был бездетен, чтобы и мы, подражая праведнику, так же неотступны были в молитвах к Богу, когда чего-нибудь у него просим. Этот праведник, столь добродетельный и пользовавшийся таким благоволением от Бога, проявлял столь великое усердие и твердость духа, непрестанно умоляя Бога разрешить бесплодие Ревекки. Что же скажем мы, обремененные множеством грехов и не обнаруживающие в себе ни малейшей доли (добродетелей) праведника? А когда явится у нас ненадолго некоторое усердие, то мы смущаемся и отступаем от подвига, если не будем услышаны тотчас. Поэтому убеждаю вас: поучаясь событиями в жизни этого праведника, никогда не перестанем умолять Бога о снисхождении к нашим прегрешениям; покажем пламенную ревность и не будем нетерпеливы, не обленимся, если не тотчас будем услышаны. Может быть, Господь медлит, научая тем нас неослабному прилежанию [в молитве], и хочет, чтобы мы и за терпение получили награду. Он знает и время, в которое полезно нам получить желаемое. А сами мы не так знаем, что полезно для нас, как знает это Он, ведущий самые тайные помышления каждого. Поэтому не должны мы и много испытывать, много рассуждать о том, что бывает от Бога, а за все выражать Ему нашу признательность и удивляться добродетелям праведников.

Святитель Иоанн Златоуст

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного.

– Геронда, как читать молитву?

– Лучше говорить её полностью: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», потому что в молитве содержится весь догмат веры. Если тебе трудно произносить её полностью, тогда говори:«Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

– Геронда, я читала, что молитва должна быть обращена к трём Лицам Святой Троицы. Говоря «Господи Иисусе Христе», разве мы не обращаемся только ко Христу?

– Христа, Сына Божия, разве не Отец послал в мир, дабы спасти этот мир? Не Христос ли принёс себя в жертву и был распят ради нас? Не Христос ли будет судить мир? Итак, ко Христу мы обращаемся, поскольку на Нём утвердил Бог спасение мира.

– Правильно ли, геронда, вместо слов «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», говорить: «Господи Иисусе Христе, просвети меня» или «прости меня», или «покрой меня»?

– Лучше говорить молитву как есть. «Помилуй мя» включает в себя всё: и «спаси», и «просвети», относится и к телесным нуждам, и к освобождению от страстей и т.д. Но если в какой-то момент ты почувствуешь нужду сказать: «Господи Иисусе Христе, просвети меня» или «прости меня», – то можешь так сказать.

– Геронда, после «помилуй мя» всегда ли нужно говорить «грешную»?

– Вначале можешь несколько раз сказать, но потом нет необходимости это повторять, достаточно иметь сознание собственной греховности.

– Геронда, мне проще прочитать чётку Божией Матери или святым, чем творить Иисусову молитву. Это нормально, когда так происходит?

– Одно дело молитва Божией Матери и святым, другое – молитва Иисусова, это разные вещи. Молитва Иисусова имеет иной смысл: молитвой человек соединяется со Христом, ум соединяется с Богом. Но ум должен пребывать в молитве – вот в чём секрет.Когда мы прочитываем много чёток тому или иному святому, это тоже хорошо, но бесполезно для непрестанной молитвы. Привыкай больше творить молитву, чтобы ум многократно обращался на «Господи Иисусе Христе», и так ты естественным образом будешь пребывать в непрестанной молитве, которая, как правило, ограничивается словами «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя» и которые мы должны произносить «всем сердцем, всею душею и всею мыслию».

Другое дело, когда мы хотим попросить какого-нибудь святого вмешаться, помочь в какой-либо нужде. Это я говорю из своего собственного опыта, как у меня происходит, не знаю, как это случается у других.

Главное обратиться к молитве, чтобы соединиться с Богом. Только это имеет ценность, потому что человек роднится с Духом Божиим и духом соединяется с Богом неким священным образом через молитву. Мы много раз повторяем сладчайшее имя Христа не потому, что Христос не слышит с первого раза, но чтобы ум наш соединился с Ним, потому что Христос для нас всё и к Нему мы все придём.

Преподобный Паисий Святогорец

Но тут же возникает другая проблема. Часто сетуют: мол, жизнь сейчас такая сумасшедшая и помолиться некогда. Ну, так, значит, это не жизнь! Просто тоннами наши часы уходят в топку не пойми чего, пустых разговоров, просмотров всякой ерунды. Это всё иллюзия, обман.

Наши дедушки-бабушки трудяги были. Вот дед погиб на фронте, бабушка с сыном на руках одна осталась, а в колхозах тогда даже зарплату не платили, только галочки-трудодни ставили да еще налогами обирали народ. И вот они вкалывали тогда от зари до зари, так их же еще и преследовали за веру. А они все равно на молитву время находили. А мы?

Мы сейчас все техникой обставлены: стиралки, пылесосы, посудомойки… – и у нас времени нет?! У нас просто приоритеты сбиты.

Некогда Диоген по улицам раскаленной солнцем Греции с фонарем носился: «Ищу человека!». Вот так же и мне хочется выбежать порою в толпу, спешащую, обезумевшую в этой гонке: «Люди! Люди! Поберегите время! Не бегите не в ту сторону! Потратьте время жизни на главное! Жизнь так коротка! Времени ОЧЕНЬ мало!!! И оно нам отведено не для того, чтобы сидеть у телевизора… Время дано для другого».

Съездить куда-то, поглазеть на то на сё – время у нас находится. Бог и отдых благословляет – это всё так. Но это же не самое существенное в жизни. А понимать это начинаешь знаете когда? Вот попал человек в онкодиспансер, и ему заявляют: «У вас опухоль». Что тогда с человеком происходит? Времени, говорите, нет? А тут же его целая тележка – и по врачам ходить, и какие-то альтернативные методы испробовать, и туда съездить, и там счастье еще на продление этой жизни попытать… И средства вдруг находятся на какие-то дорогие лекарства. А на молитву всё так же времени не остается?…

Вот это мы перестали осознавать, что наша жизнь вообще есть не что иное, как медленное умирание. Мы все медленно умираем. У кого-то этот процесс быстрее может протекать, у другого чуть медленнее; что-то его форсирует, что-то притормаживает. Но не в этом суть. Мы всё равно все умираем. И это единственное, что мы знаем наверняка: мы все умрем. Так в чем же тогда дело? Почему мы не задумываемся над смыслом происходящего?

Самая чудовищная вещь – духовное умирание. Гибель того, что смерти не подлежит, – души бессмертной. И вот это самое страшное, когда душа у тебя уже смердит и тебе самому противно, а ты один на один с этой проблемой. Без помощи Божией. Но Господь и не помогает тем, кто не просит этого у Него. Он уважает свободу человеческую. Всё зависит от самого человека: найдешь ли ты время на то, чтобы к Богу воззвать?

Протоиерей Сергий Баранов

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Оставление молитвы «Господи Иисусе Христе, помилуй мя» — доказательство потерянной веры. Молитва есть оружие христианское против врага диавола и прочих врагов. Всегда держи при себе оружие, чтобы не покориться врагу.

Святитель Тихон Задонский

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Умное делание требует страха и трепета, сокрушения и смиpeния, и многого испытания священного Писания, и советования с единодушными братиями, но ни в каком случае дерзости и самочиния. Дерзкий и самонадеянный, стремясь к тому, что выше его достоинства и устроения, с гордостью поспешает к зрительной молитве, охваченный тщеславною мечтою взойти на высокую степень, проникнутый сатанинским, а не истинным желанием, таковой легко уловляется диавольскими сетями. И что нам порываться к высокому преуспеянию в умной и священной молитве, которого, по Святому Исааку, едва удостаивается один из десяти тысяч. Довольно, вполне довольно для нас, страстных и немощных, увидеть хотя след умного безмолвия, т.е. делательную умную молитву, которою прогоняются от сердца прилоги вражии и злые помыслы, в чем и состоит дело новоначальных и страстных монахов, через которое можно достигнуть (если Бог захочет) и зрительной, духовной молитвы. И не следует нам унывать от того, что не многие удостаиваются зрительной молитвы: ибо у Бога нет неправды. Только не будем ленится идти путем, ведущим к этой священной молитве, т.е. делательною умною молитвою будем сопротивляться прилогам, страстям, и злым помыслам. Идя этим путем святых, мы удостоимся и жребия их, хотя и не здесь на земле, как говорит Св. Исаак и многие другие святые.

Старец схимонах Василий, друг и наставник старца Паисия Величковского

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Что же такое молитва в смысле нашего духовного состояния? Каково наше психическое состояние в процессе молитвы? Иоанн Лествичник с этой точки зрения разделяет молитву на три части – начало, середину и совершенную молитву: «Начало молитвы состоит в том, чтобы отгонять приходящие помыслы при самом их появлении; средина же ее – в том, чтобы ум заключался в словах /молитвы/, которые произносим или помышляем; а совершенство молитвы есть восхищение ко Господу». Разве все вы не помните тех минут, когда впервые почувствовали, что вознесли свое сердце к Богу, что вы уже не одни? Разве у нас, у несовершенных и ничего еще не достигших, не бывает этого восхищения ко Господу, радости, что Бог слышит тебя? Человеку, который только еще начал молиться, бывает дано отгнание помыслов, а также в его мере то радостное состояние, что дается совершенным. Так, Господь на горе Фаворской показал апостолам радость пребывания с Ним, радость молитвы. Они еще ничем не заслужили ее, она была получена ими даром. Апостолы были до того преисполнены этой радости, что самый пламенный из них – Петр – просил Господа задержать эти мгновения. Но Господь дал им пережить эту радость для того, чтобы в дальнейшем, в минуты сомнений и колебаний, они уже имели бы ее в своем опыте, помнили бы иное состояние, дарованное им когда-то не по заслугам.

Эти же ученики находились затем с Господом в саду Гефсиманском, после прощальной беседы, Тайной Вечери, сразу после того, как Он открыл им то, чего дотоле еще не открывал, – и Господь молился в Гефсиманском саду до кровавого пота, молился пламенно, и это была Его последняя молитва. А ученики не исполнили Его последней просьбы – бодрствовать с Ним, они заснули. Так же бывает и с нами.

«О молитве». Священномученик Сергий Мечёв

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго (грешную).

У христиан на запястье золотая нить с бесценной жемчужиной, ради которой евангельский купец продал свое имение и приобрел богатство, большее, чем царское сокровище. Этот золотой круг – четки. Круг символически означает вечность. Через четки душа человека соприкасается с духовным миром, где время сменяется вечностью.

Круг – символ бесконечности. Четки – начало духовного пути, который не оканчивается никогда; для приближения души к Богу нет границы и предела. Четки — это безмолвный голос ангела-хранителя, будящий на молитву душу, погруженную в образы проходящего мира, как в тяжелые сновидения. Четки – безгласный колокольчик, который зовет наши мысли от внешнего мира в собственное сердце, как церковный колокол призывает людей на молитву в храм. Четки пробуждают ум от липкой дремоты обыденных дел. Четки – путеводитель в дороге от земли к небу, ключ, открывающий двери сердца для имени Иисуса Христа, цепь, соединяющая душу с духовным миром, лестница, ведущая в Небесный Иерусалим, где каждый узелок – ступенька ввысь.

«О чётках». Архимандрит Рафаил (Карелин)

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго (грешную)